Неточные совпадения
Они возобновили разговор, шедший за обедом: о свободе и занятиях женщин. Левин был согласен с
мнением Дарьи Александровны, что девушка, не вышедшая замуж, найдет себе дело женское в
семье. Он подтверждал это тем, что ни одна
семья не может обойтись без помощницы, что в каждой, бедной и богатой
семье есть и должны быть няньки, наемные или родные.
Наконец, сделаю и еще признание: я уже тогда развратился; мне уже трудно было отказаться от обеда в
семь блюд в ресторане, от Матвея, от английского магазина, от
мнения моего парфюмера, ну и от всего этого.
Мнений своих он не скрывал, даже напротив, совсем напротив, что и дает мне смелость говорить теперь о нем несколько откровенно, конечно не как о частном лице, а лишь как о члене
семьи Карамазовых.
Повторяю: так долгое время думал я, вслед за общепризнанным
мнением о привилегиях детского возраста. Но чем больше я углублялся в детский вопрос, чем чаще припоминалось мне мое личное прошлое и прошлое моей
семьи, тем больше раскрывалась передо мною фальшь моих воззрений.
Вопреки
мнению славянофилов, русский народ — менее семейственный, чем народы Запада, менее прикованный к
семье, сравнительно легко с ней разрывающий.
Все зло происходит в
семье оттого, что Русаков, боясь дать дочери свободу
мнения и право распоряжаться своими поступками, стесняет ее мысль и чувство и делает из нее вечно несовершеннолетнюю, почти слабоумную девочку.
И однако же эти две пошлости расстраивают всю гармонию семейного быта Русаковых, заставляют отца проклинать дочь, дочь — уйти от отца и затем ставят несчастную девушку в такое положение, за которым, по
мнению самого Русакова, следует не только для нее самой горе и бесчестье на всю жизнь, но и общий позор для целой
семьи.
"Выскочек"и"похвальбишек"он, без потери времени, сдавал в рекруты, но квитанции не оттягивал в свою пользу, а жаловал в те
семьи, положение которых требовало, по его
мнению, поддержки.
— Жертва, мой друг, будет невелика! — сказал он. — Ты должна будешь писать это описание под мою диктовку, что отнимет у тебя не более семи-восьми часов, и переписать его начисто и между прочим, этак мимоходом, изложить на бумаге и свое
мнение относительно всех моих произведений…Ты женщина, а большинство моих читателей составляют женщины…
И это социальное насилие над свободой совести совершается не только государством, властью, внешней церковью, пользующейся органами государственной власти, но и «общественным
мнением», «общественным
мнением»
семьи, национальности, класса, сословия, партии и пр.
Первый говорит зажиточный крестьянин, высокий, красивый, стареющийся человек. Он рассказывает, что пришел староста, описал корову и требует двадцать
семь рублей. А деньги эти продовольственные, и, по
мнению крестьянина, деньги эти не следует брать теперь. Я ничего этого не понимаю и говорю, что справлюсь, узнаю в волостном правлении и тогда скажу, можно или нельзя освободиться от этого платежа.
Я сам помню, как в давние времена в Киеве польский актер Рекановский играл роль в какой-то малороссийской пьесе, где после происшедшего в
семье горя жена начинает выть, а муж бросает ее за руку на пол и говорит: «Мовчи, бо скорбь велыка!» И после этих слов настала пауза, и театр замер, а потом из райка кто-то рыдающим голосом крикнул: «Эге! це не ваш Шекспыр!» И
мнение о Шекспире было понижено до бесконечности.
Правитель находился в большом смущении и перепуге. Он не знал, что ему делать: отражать народ силою он не мог, а снизойти к неблагоразумному требованию черни считал за недостойное. Правителя окружала вся его
семья, и тут же в среднем покое был его глупый сын, толстоносый Дуназ, и его ближайшие подначальные лица: все они подавали ему различные советы, но он все их
мнения слушал, но ни на что не решался. Увидев же входящую Нефору, он обрадовался ее приходу и живо воскликнул...
Для того же, чтобы не делать этого, надо, чтобы изменился взгляд на плотскую любовь, чтобы мужчины и женщины воспитывались бы в
семьях и общественным
мнением так, чтобы они и до и после женитьбы не смотрели на влюбление и связанную с ним плотскую любовь как на поэтическое и возвышенное состояние, как на это смотрят теперь, а как на унизительное для человека животное состояние, и чтобы нарушение обещания верности, даваемого в браке, казнилось бы общественным
мнением по крайней мере так же, как казнятся им нарушения денежных обязательств и торговые обманы, а не воспевалось бы, как это делается теперь, в романах, стихах, песнях, операх и т. д.